Эспада - форум любителей исторической литературы

— Мустафа, братик! — шехзаде Мехмет отчаянно скучал: вот уже четверть часа он, покончив с заданным уроком, сидел и наблюдал за старшим братом, который с головой был погружен в какую-то скучную книгу.
— Мехмет, — шехзаде Мустафа оторвался наконец от чтения и посмотрел на младшего брата.
— Мне скучно! — вновь затянул Мехмет. — Может быть, пойдем в сад, поиграем?
Мустафа с тоской посмотрел на Мехмета, тот, видя состояние брата, грустно вздохнул в ответ.
— Ты же помнишь, — сказал Мустафа, — что нам запрещено.

Мехмет кивнул: он помнил. Две недели назад они с братом сумели тайком улизнуть от воспитателей и слуг и сбежали в сад - играть в завоевание Родоса. Впрочем, в саду было слишком много стражи, и братья, справедливо решив, что там им вволю поиграть не дадут, отправились к конюшням, за которыми был один из самых укромных уголков. Там их никто не нашел, и они смогли наиграться вдоволь. «Родос» уже почти пал, и «султан Сулейман», чью роль традиционно исполнял старший брат, уже радовался победе, а его верный соратник «Ибрагим-паша», эта роль досталась шехзаде Мехмету, водрузил знамя победы (матушкину накидку, которую утром, загодя, утащила для него младшая сестра Михимах), как увлекательная игра была бесцеремонно прервана старшим конюхом. Он, беспрестанно охая, поклонился юным наследникам Османской династии и велел срочно возвращаться во дворец. Братья отправились за ним, справедливо догадываясь, что ничего хорошего их не ждет.
В главных покоях дворца Сулеймана Великолепного в полном составе собралась вся многочисленная семья падишаха, начиная с валиде-султан и заканчивая калфами, прислуживающими матерям шехзаде. Сурово же сдвинутые брови царственного отца и бледные, взволнованные лица матерей только подтвердили догадку: поблажки ждать не придется, и наказания не избежать.

Это потом уже братьям стало известно, что служанки Махидевран Султан и Хюррем Султан, Гюльшах и Эсма, пришли забрать шехзаде с занятий, дабы отвести к матерям и увидели только настежь открытые двери да бледного, как полотно, воспитателя: братья исчезли. Гюльшах и Эсма, даже забыв обменяться друг с другом, по своему обыкновению и по примеру своих хозяек, едкими замечаниями, опрометью бросились обратно к султаншам. Через час султан Сулейман, зайдя навестить мать, застал у нее в покоях встревоженных служанок, которые вспугнутыми кошками метались по покоям под аккомпанемент окриков лекарши, хлопотавшей возле валиде, и громких рыданий Хюррем и Махидевран, противу обыкновения, сидящих рядом и держащихся за руки.
— Аллах всемогущий! Что тут произошло? — спросил Сулейман, чувствуя, как часто забилось сердце.
— О, Сулейман, они… похитили! — сквозь слезы проговорила Хюррем.
— Кто похитил кого, Хюррем? — Сулейман почувствовал, что земля медленно уходит из-под ног.
Хюррем зарыдала еще громче, уткнувшись в грудь султана.
— Шехзаде, - валиде, держась за сердце, медленно встала с постели и подошла к сыну, - они пропали. Оба.
Велев бросить в темницу и отрубить головы всем стражникам, дежурившим в саду, воспитателю наследников, а заодно и служанкам, султан велел Ибрагиму-паше взять с собой отряд янычар, всех дворцовых слуг и срочно прочесать весь дворец и его окрестности.
— А если их не найдут, то ты своей головы лишишься, Ибрагим! - кричал он.
Ну а еще через полчаса главный конюх и обнаружил двоих беглецов, занятых «осадой Родоса».
Бурю, обрушившуюся на их головы, юные шехзаде и рады были бы забыть, но вряд ли бы им это удалось при всем желании.
— Это просто неслыханная дерзость и неслыханная же безответственность! — отчитывал их отец. — Вы не подумали, что будет, когда ваше отсутствие заметят? О том, что ваши матери будут волноваться? А что слуги, которые за вас отвечают, лишатся головы, вы тоже не знали? Ладно Мехмет, он совсем еще малыш, но ты, Мустафа! Тебе скоро одиннадцать лет, ты уже совсем взрослый и тебе вдвойне непростительно такое поведение!
— Шехзаде Мустафа не один тут виноват, повелитель, — вступилась за сына Махидевран Султан.
— Да, — рявкнул Сулейман, — бесспорно, если бы его мать объяснила ему правила приличия, он бы вел себя, как подобает старшему шехзаде!
— А может быть, — вскинулась Махидевран, — это была вовсе не его идея сбежать?
— Чья же еще? — тут же взвилась Хюррем. — Мехмету такое ни за что не пришло бы в голову, все эти глупые выходки придумал…
— А с тебя тоже никто вины не снимает, Хюррем! — обратился к ней Сулейман. — Что до вас, — повернулся он к сыновьям (две пары пронзительно-синих, отцовских, глаз уставились в пол), — то больше никаких прогулок - на целый месяц! А еще одна пободная выходка и…
— Не слишком ли, Сулейман? — осторожно дотронулась до его плеча Хюррем. — В конце концов они всего лишь дети.
— Да если бы я, будучи ребенком, такое себе позволил, — возмущенно воскликнул Сулейман, — мой отец велел бы меня высечь! Так что пусть скажут спасибо, что дешево отделались!
— Он бы не стал никому отдавать такой приказ, — усмехнулась валиде.
— Что? — не понял султан.
— Твой отец, Сулейман. Я говорю, он не стал бы никому приказывать высечь тебя. Он сделал бы это сам, лично.
— Довольно! — поморщился от нахлынувших неприятных воспоминаний повелитель мира. — Вы, двое, — повернулся он к сыновьям, — наказаны. На две недели!

Однако же это было еще не все, от матерей братья тоже получили хорошую выволочку.

— Чтобы я больше не видела тебя рядом с сыном этой ведьмы Махидевран, ты меня понял? — кричала на Мехмета Хюррем Султан. — Он же истинный сын своей свихнувшейся мамаши, он специально придумывает всякие глупости и втягивает тебя в свои проделки! А ты еще слишком мал и наивен, чтоб понимать!
— Но я просто хотел поиграть с братом во взятие…
— Достаточно игр, тем более - с Мустафой, ты же слышал, что сказал отец. И вообще, у тебя есть родные братья, с ними и играй!
— Но они еще слишком маленькие, с ними не интересно!
— Тогда с сестрой!
— Но…
— Никаких «но», Мехмет! Я тебя предупредила, чтоб это было в последний раз!

— Сколько раз тебе повторять, Мустафа, — отчитывала тем временем своего сына Махидевран, — ты - старший шехззаде, наследник султана Сулеймана, не повторяй больше подобных выходок. И больше никаких игр с сынком этой ведьмы Хюррем!
— Но я же просто играл с братом!
— Никаких братьев! Особенно если они - сыновья этой… рыжей драной кошки! Веди себя как подобает наследнику престола, а не какому-то простолюдину!
— Но, мама…
— Никаких «но», Мустафа! Чтоб это было в последний раз, предупреждаю тебя!

— Я помню, - вздохнул Мехмет, - но, может быть, мы все же поиграем? Мы ведь не будем прятаться, просто пойдем в сад.
— Ну, ладно, - уступил Мустафа, - пошли. Только ненадолго, а то опять ругаться станут. Знаешь, как на меня мама в прошлый раз кричала?
— Моя тоже кричала. — сказал Мехмет. — Моя даже больше.
— Да уж! — кивнул Мустафа. — Моя мама так и говорит, что эта рыжая драная кош… ой, - смутился он, - то есть… если Хюррем Султан начала вопить, то даже стены Топ-Капы содрогнутся.
— Моя мама кричит громко, - согласился Мехмет. — И твою маму она тоже не любит. Говорит, что от этой ме-ге-ры всего можно ждать. А что такое мегера?
— Ничего хорошего, — поморщился Мустафа, — не повторяй плохих слов, Мехмет.
— Но ведь мама так сказала.
— Мамам можно, — наставительно сказал Мустафа, — они взрослые. А нам нет.
— А валиде-султан вчера сказала, что они хуже маленьких детей.
— Это потому что она - самая старшая. И ей лучше знать, потому-то при ней никто таких слов не говорит.
— Папа сказал как-то, что ему наплевать на…
— Папе тем более можно, — перебил Мехмета Мустафа, — он же падишах мира! А нам, - снова повторил он, - нет. Ну что, идем в сад?
— Идем!
Братья спустились в сад и направились прямиком к беседке.
— О, нет! — застонал Мехмет, когда они пришли и увидели, что там уже расположилась со своими служанкам и младшими шехзаде Михримах. — Скорее, пошли обратно, — потянул он брата за рукав, — иначе она нам совсем не даст поиграть, — но было уже поздно: сестра их заметила.
— Привет! — Михримах радостно помахала рукой и подбежала к ним. — А что это вы тут делаете одни? Опять сбежали?
— Никуда мы не сбежали! — возмутился Мехмет. — Мы просто пришли поиграть немного, нельзя разве?
— Нам стало скучно сидеть в комнатах, — поддержал его Мустафа.
— И ты скажешь маме, что мы с самого начала были тут, с тобой, понятно? — спросил у сестры Мехмет.
— Вот еще! Я скажу, как было, если спросят. Что вы снова удрали без спросу и пришли сюда.
— Ты у меня дождешься, — проговорил Мехмет, наступая на сестру и сжимая кулаки, — сейчас как стукну!
— А ну, попробуй только! Все маме расскажу!
— Ябеда! — замахнулся на нее Мехмет.
— Мехмет, перестань! — остановил его Мустафа. — А ты, Михримах, не сердись, — он погладил сестренку по голове, — он не хотел тебя обидеть (Мехмет возмущенно засопел), мы просто хотели погулять немного. Не выдавай нас, хорошо? — улыбнулся он.
— Ладно уж, — кивнула Михримах, — только если вы примите меня в игру!
— Ну, я же говорил! — воскликнул Мехмет. — Как мы тебя примем, если хотим играть во взятие Родоса!
— Ну и что? Играйте себе, и я с вами буду.
— И кем ты будешь? — возмутился Мехмет. — Разве девчонок берут с собой в военный поход, завоевывать Родос, сама подумай! Так что, уходи отсюда, давай, ну!
— Мехмет, — сказал Мустафа, — пусть она останется с нами. Зачем ссориться?
— Ладно, — прищурился Мехмет. — Но только тогда я буду повелителем!
— Но…
— Ты всегда бываешь папой, Мустафа, пожалуйста, позволь мне хоть один раз побыть султаном. Тогда я соглашусь, чтоб Михримах осталась.
Мустафа подумал было, что его мама, пожалуй, права, Мехмет умеет добиться своего, весь в эту рыжую… в свою мать! Вслух однако он ничего не сказал, только молча кивнул.
— Хорошо, сегодня ты будешь папой.
— А ты Ибрагимом-пашой.
— Постойте! — прервала их Михримах. — Я не поняла, как играем?
— Сама ничего не знает, а туда же! Тебе ведь сказали! — вновь взвился Мехмет.
— Мы играем во взятие Родоса папой. — спокойно ответил Мустафа. — Вот… мы идем в поход. Мехмет будет султаном Сулейманом, а я – Ибрагимом.
— Поняла, — кивнула Михримах. — Все просто. Вы идете в поход, а мы остаемся во дворце. Эй, Эсма, Назлы, идите-ка сюда! — позвала она служанок, которые были заняты младшими шехзаде.
— Они-то нам зачем? — не понял Мустафа.
— Так гарем! Кто-то же должен остаться и ждать султана Сулеймана с победой. Эсма!
— Да, госпожа! — поклонилась Эсма.
— Ты будешь Махидевран Султан.
— Слушаюсь, госпожа, — улыбнулась Эсма.
— И посади уже Селима, никуда он не денется! Назлы!
— К вашим услугам, госпожа! — отозвалась Назлы.
— Ты будешь мамой.
— Как прикажете, госпожа.
— А ты? — удивился Мустафа.
— А я - валиде-султан! — гордо объявила Михримах.
— Селим и Баязет, — напомнил Мехмет.
— Кого нам не хватает? — спросила сестра.
— Тети Хатидже, — пожал плечами Мустафа.
— Селим, пожалуй, не подойдет, — задумалась Михримах. Баязет – тем более. Тетя Хатидже как будто будет ждать тебя, то есть, Ибрагима-пашу дома. У себя во дворце. Поэтому здесь ее нет.
— Давай, — предложил Мехмет, — Селим будет Селимом. А Баязет — Баязетом. Все равно они маленькие совсем, и не могут играть как надо.
— А кто будет мной? — спросил вдруг Мустафа.
— Точно! — захлопала в ладоши Михримах. — Селим будет Мустафой. Эсма, возьми его снова на руки. Мама все равно велела тебе не следить за ним, иначе, сказала, шкуру спущу с этой бездельницы, если что с шехзаде случится.
— Как прикажете, — снова поклонилась Эсма, подхватывая на руки Селима, который, почувствовав свободу, как раз намеревался отползти в самый дальний угол беседки. — Ну, ну, шехзаде, не надо! — принялась она успокаивать расплакавшегося от такого бесцеремонного покушения на его свободу малыша.
— А Баязет будет Мехметом, — продолжала распределять роли Михримах.
— А как же сами Селим и Баязет? — не уступал Мехмет.
— Их будто бы нет, — отрезала Михримах.
— Но…
— Она права, — задумчиво протянул Мустафа, — их еще нет, если мы идем на Родос.
— Ну вот и замечательно, — подытожила Михримах. — Начнем!

— Повелитель, — «Ибрагим» почтительно клонился перед «султаном», — к походу все готово!
— Прекрасно, Ибрагим, мы выступаем! — важно кивнул «Сулейман». — Валиде, - повернулся он к Михримах, - мы идем в поход!
— Да, сын мой, — «валиде-султан» обняла «Сулеймана», — пусть тебя ждет победа, да хранит вас Аллах! Ну, что вы встали-то, — возмутилась Михримах, — идите уже!
— Куда? — заморгал Мехмет.
— Да в поход же. На Родос. Видишь вон тот розовый куст. Вот там Родос!
— А, — кивнул Мехмет, — понятно. — Что ж, Ибрагим, выступаем!
— Да, мой повелитель, — отозвался «Ибрагим», после чего оба скрылись за кустом.
— Так, — Михримах удобно устроилась на подушках, — Назлы и Эсма, то есть… Хюррем и Махидевран, идите сюда.
— Да, госпожа!
— Никакая не госпожа, а валиде-султан. Давайте, вы пришли ко мне проведать и справиться о здоровье.
— Добрый вечер, валиде, — поняла правила «Махидевран», — надеюсь, вы в добром здравии.
— Благодарю тебя, Махидевран, — важно кивнула Михримах. — Как мой дорогой внук? Надеюсь, он делает успехи в учебе?
— Эээ… с ним все хорошо, госпожа, то есть, валиде.
— Прекрасно! Хорошо присматривай за ним, Махидевран. Хюррем! Хюррем! Назлы! — рассердилась Михримах на замешкавшуюся служанку. — Ты что там, заснула? Подойди!
— Я здесь, госпожа! Ой, простите, валиде!
— Хюррем, принеси мне Мехмета, я хочу его видеть. Ну, что ты встала, как истукан, Назлы! Скажи, да, валиде, Мехмет очень по вам соскучился. С каждым днем он все больше похож на своего отца!
— Мехмет очень по вам соскучился, валиде-султан. Он похож на своего отца, — повторила Назлы.
— Я надеюсь, ты хорошо присматриваешь за ним. Иди же!
— Куда идти, госпожа? — спросила Назлы.
— Вот непонятливые! Идите в свои покои!
Назлы и Эсма отправились в другой угол беседки.
— Не обольщайся, Хюррем, — вошла вдруг в роль «Махидевран», — все равно ты ничего не добьешься, угождая валиде. И повелитель еще поймет, какую змею пригрел!
— Помолчи уж, Махидевран, кто тут обольщается, так это ты. Всем давно известно, что твоя песенка спета, повелитель на тебя даже и не посмотрит! — не осталась в долгу «Хюррем».
Они переглянулись друг с другом, изо всех сил стараясь не расхохотаться в голос.
— А ну, замолчите сейчас же, — прикрикнула на них «валиде», — мне надоели ваши споры. Будьте уверены, я все расскажу повелителю.
— Долго нам еще тут сидеть? — высунулся из-за куста Мустафа.
— А вы уже взяли Родос? — спросила Михримах.
— Да! — крикнул Мехмет, потрясая крупной темно-красной розой, которую только что сорвал. — Взяли. Нам надоело тут сидеть!
— Тогда возвращайтесь! Назлы, Эсма, идите сюда, мы встречаем повелителя! — Сын мой! — Михримах кинулась на шею Мехмету. — Как я счастлива, что ты вернулся с победой. Приветствую тебя, Ибрагим-паша, ты храбро сражался.
— Благодарю вас, о прекрасная валиде-султан. — «Ибрагим» поклонился и поцеловал полу платья «валиде».
— Ну, — повернулась «валиде» к «султану», - забыл, что дальше?
— А что? — не понял Мехмет.
— Ты повелитель, или не повелитель? — рассердилась Михримах и показала на замеревших поодаль Назлы и Эсму.
— Ах, да! — Мехмет протянул руку Эсме. — Здравствуй, Махидевран, как ты? Как мой милый Мустафа?
— Все в порядке, повелитель, — стараясь не рассмеяться, произнесла Эсма, — Мустафа очень по вам скучал.
— Здравствуй, Хюррем, — «повелитель» уже повернулся к другой своей «наложнице». — Надеюсь, с тобой все хорошо?
— Ты что, — возмущенно зашипела на него Михримах, — не так же!
— А как? Говори тогда сама! — обиделся Мехмет.
— Совсем ты ничего не помнишь, Мехмет, скажи: «Хюррем, душа моя, дай Аллах, с той все в порядке».
— Хюррем, душа моя, — оттарабанил Мехмет, — с тобой все в порядке, дай Аллах?
— Вот так! Теперь ты, — повернулась Михримах к «Хюррем».
— Эээ… — замялась Назлы, — да, падишах сердца моего, хвала Всевышнему, я день и ночь молилась о вашем здравии. Мехмет, — продолжала она, поудобнее устраивая на руках маленького Баязета, — тоже очень соскучился.
— Молодец, Назлы! — похвалила Михримах. — Папа! — вдруг воскликнула она и бросилась бежать по садовой дорожке.
— Но я же… — начал было Мехмет, но в эту же минуту увидел идущего по саду отца в сопровождении стражи и верного Ибрагима.
— Доченька моя, Михримах, — обрадованно воскликнул повелитель семи континентов, — как я рад видеть тебя!
— Приветствуем вас, повелитель, — поклонились подошедшие Мехмет и Мустафа.
— А вы, — переглянувшись с Ибрагимом-пашой, спросил султан Сулейман, — разве не должны уроки готовить?
— Мы уже закончили, повелитель, — ответил Мустафа.
— А потом мы пошли погулять.
— Они играли тут, со мной, — пришла на помощь Михримах, — то есть, мы с самого начала играли вместе. И мама позволила. Не сердитесь на них, повелитель.
— Разве я могу отказать моей луноликой госпоже? — рассмеялся Сулейман, подхватывая дочь на руки. Однако, я думаю, что вам всем уже пора возвращаться во дворец, — сказал он сыновьям. Идемте же.
— Ну вот, — прошептал Мехмет брату, когда они шли за повелителем по направлению к дворцу, — говорил же, с ней и не поиграем толком.
— Ничего, — так же шепотом отозвался Мустафа, — в следующий раз мы будем играть с тобой вдвоем.
—Обойдемся без девчонок! — поддакнул Мехмет.

Михримах же, которую отец по-прежнему нес на руках, выглянула из-за его плеча и лукаво подмигнула братьям. Заметив, что Мехмет украдкой снова погрозил ей кулаком, она показала братьям язык, а затем, счастливо зажмурившись, положила голову отцу на плечо.

Форум » Библиотека » Дети - наше наказание (с)
	перенос